Сильнейший в истории всего лишь ученик. Сирахама К - Страница 19

- Хорошо.

Через час на правой лопатке у Кеничи красовалась трехцветная татуировка, в виде пузатого китайского дракончика, с синими глазами и открытой пастью. Дракончик был на фоне светло синей пирамиды. В углах пирамиды были иероглифы.

После чего Кеничи перевернули на спину.

- А тебя довольно симпатичный сын. - Заметила одна из визитерок. - От девушек, поди, отбоя нет? А уж когда глаза проснутся...

Она резко замолчала наткнувшись на недовольный взгляд Первой.

Первая склонилась над сыном и, надавив на какую-то точку, открыла ему веки. Туманный взгляд смотрел в пустоту...

- Он находится в полу-трансе, от действия препарата. Полностью готов ко второй стадии.

Первая кивнула, и одним движением собрала распущенные волосы в хвост и скрепила заколкой. Глаза ее ярко светились желтым цветом.

Склонившись над лицом "сына" заглянула ему в глаза...

Два часа спустя Первая без сил свалилась рядом с кроватью. С нее ручьями катил пот. Одна из помощниц поднесла к губам флакон с бесцветной жидкостью. Та сделала несколько глотков. Тут же ее тело скрутило судорогой. Через пять минут она спокойно встала.

- Я в душ. После уйду по делам. Остаетесь с Кеничи. Если с ним что-нибудь случится, оторву голову каждой. - После ее слов обе вздрогнули. И склонившись в поклоне.

- Первая все будет выполнено.

- Смотрите!.. - И вышла.

Тремя часами позже у ворот Рёдзанпаку остановился черный спортивный автомобиль. Из него выскочил шофер, и поспешил открыть заднюю дверь.

Оттуда вытекла одетая в строгий деловой костюм черного цвета, и такую же юбку Первая. Следом вышли еще двое.

Самым колоритным был почти двухметровый амбал, неизвестно каким образом залезший в деловой костюм. Такое чувство, что от любого его движения ткань может лопнуть. На носу были черные очки, полностью скрывавшие глаза. В руках он держал черного цвета металлический кейс, пристегнутый наручниками к его кисти.

Второй оказалась невысокая, спортивно сложенная девушка с черной папкой в руках.

Первая, подойдя к воротам Редзанпаку, бросив взгляд на потемневшую от времени, но не утратившую своей прочности табличку додзе, о которую уже долго обламывают зубы, в попытке побить додзе на вызове за звание сильнейшей школы...

Короткий импульс внутренней энергии в средний и указательные пальцы, и хрупкая по виду женщина распахнула ворота, которые не факт что сможет взять тараном танк.

Сопровождающие пристроились за спиной у первой. Войдя во внутрь, первая подняла правую руку и сделала кистевое вращение. Гигант, кивнув, принялся закрывать ворота.

Они стояли и ждали, чувствуя на себе заинтересованные взгляды.

Тихий шелест и перед ними, буквально из воздуха материализовался Ма Кенсей.

Первая свела руки в жесте приветствия сильного. (обратная комбинация жеста вызывала на бой до смерти).

- Что вас привело в наше додзе? - Обычно радостный голос Кенсея был сух и напряжен. Он явно понимал, кто нанес им визит.

- Мне необходимо встретиться с вашим Главой.

- Могу ли я узнать причину вашего визита.

- Конечно. Ваш ученик будет три дня отсутствовать, поэтому, как его мать я хотела бы переговорить с Главой.

Глаза кенсея широко распахнулись, сделав на доли секунды похожим на героя рисованной манги. Придя в себя он кивнул.

- Следуйте за мной, я вас провожу.

Старейшина сидел в главном зале. На маленьком столике стояли две чашки с дымящим чаем. Когда вошла Первая Фуринзи Хаято замер, расширившиеся от удивления и узнавания глаза говорили больше слов.

Сопровождавшие замерли в проходе, имитируя мебель. (причем весьма успешно).

Первая сняв обувь и пройдя несколько шагов поклонилась.

- Ну здравствуй старый развратник! - От произнесенной фразы Ма Кенсей превратился в рыбу, которую выкинуло на берег. Воздух все не мог попасть в легкие.

Старейший вскочил и подошел к Первой.

- Тьма меня побери! Ты выжила Корис!

Первая улыбнулась и обняла старейшего.

- Прости... Так было нужно. - Она отстранилась и без приглашения уселась на татами. - В ту ночь, когда погибла мать Мию, мне пришлось исчезнуть.

Старейшина вернулся на место. Лицо его потемнело.

- Что ты знаешь?

- Не так уж и много. "Тьма", они приложили руку к уничтожению поселка, им нужны были дети. Мне и еще пятнадцати удалось уйти во время атаки, это стоило жизни одной из наших ветвей. - Она грустно потупилась, отводя взгляд. - Прости, это все что я могу сказать.

- Этого достаточно. - Старейшина глубоко вздохнул и принялся теребить ус. - Что привело к тому, что ты решила раскрыться?

- Сын. Моя нынешняя фамилия Сирахама. - Брови Старейшего поползли вверх. - Сирахама Кеничи мой сын. Я не хотела, чтобы он пошел по пути боевых искусств, потому и растила его таким, хотелось о ком-то заботиться... Но он унаследовал от меня гораздо больше характера, чем от отца... - В ее голосе послышалась грусть. Тут ее взгляд стал серьезным. - У него просыпаются "Глаза". Скоро его характер еще изменится.

Старейший вздрогнул. Долгая минута тишины была нарушена старейшим.

- В чем это проявится?

- Он не сможет терпеть лжи. Он уже начинает чувствовать эмоции людей... И когда ему говорят неправду начинает слегка морщиться. Потом у него боюсь, начнется энергетический кризис... - Первая немного помолчала. - Ему надо начинать учиться пользоваться внутренней энергией, которой у него пока нет, жалкие зачатки не в счет. Если это не начать сейчас, то когда начнется всплеск, он может перегореть... Ты помнишь, как бывало с теми, кто не выдержал своих сил...